Интернет прочно вошёл в жизнь не только современного человека, но и целых государственных образований, которые стремятся контролировать виртуальное пространство. И прежде всего потому, что Интернет стал важным элементом информационной войны. Значимость этой войны сегодня отмечают аналитики самых разных стран мира. Интересно высказывание по этому поводу бывшего министра обороны США Дональда Рамсфельда от 17 февраля 2006 года:

«В современных войнах самые критические баталии проходят не в горах Афганистана или на улицах Ирака, но в студиях новостей в таких местах, как Нью-Йорк, Лондон, Каир и т.п.».

А по мнению одного израильского журналиста, «успех горячей войны определяется поражением противника в информационной войне. Даже победу в горячей войне можно превратить в поражение в последующей информационной. Можно перевернуть вверх ногами всю историю, убедить всех, что чёрное - это белое. В информационной войне возможно всё!».

Сегодня разные страны имеют неодинаковые возможности по созданию нужного себе информационного потока в интернет-пространстве. Поэтому многие из них вынуждены защищаться от враждебных информационных выпадов через контрольную фильтрацию страниц Интернета...

Интернет-контроль или запрещение материалов, публикуемых в нём, имеет ту же юридическую основу, что и цензура печати. Основное же её отличие заключается в том, что национальные границы Сети размыты: жители страны, в которой та или иная информация запрещена, без проблем могут найти её на web-сайтах, расположенных на серверах, зарегистрированных в других странах.

Однако в ряде государств информация фильтруется очень жёстко или вообще не пропускается через любые поисковые системы. Данная позиция в западных интернет-источниках формулируется примерно так:

«Наиболее сильно фильтруют Интернет в странах с низкой степенью развития демократии, где опасаются доступа своих граждан к независимым СМИ. В этих странах не только обманывают граждан, но и мешают развитию свободных СМИ, ограничивают свободный обмен мнениями, ущемляют права человека и т.п.».

Насколько же данная формулировка соответствует действительности? Давайте разберём этот вопрос на примере конкретных стран.

Интернет-цензура в Китае

Контроль над Сетью в КНР осуществляется на национальном уровне — по данным американской газеты The New York Times, работу системы фильтрации информации обеспечивают более 30 тыс. человек.

Основная система интернет-фильтрации в Китае именуется «Золотой щит». Её разработка началась в 1998 году, а официальный запуск состоялся в 2003-м. Стоимость её создания составила около $700 млн. Задачей «Золотого щита» является блокирование доступа пользователей из материкового Китая к некоторым интернет-ресурсам, расположенным на серверах за пределами страны.

«Золотой щит» сочетает в себе практически все возможные на сегодняшний день технические методы фильтрации, используя их выборочно по отношению к тем или иным ресурсам. Это повышает гибкость и точность интернет-цензуры: одни ресурсы могут блокироваться полностью, а другие лишь частично. Анализ пакетов и блокировка VPN и TOR-соединений, в свою очередь, усложняют обход государственных фильтров для рядовых пользователей.

Список запрещённых ресурсов формируется непосредственно в Пекине, в него входят сайты политической направленности и ведущие мировые социальные сервисы, неподконтрольные пекинским властям. Под запрет также попадает контент, относящийся к правам человека, проблеме независимости Тайваня и Тибета, а также некоторые новостные службы, например BBC.

На начало прошлого года было известно о примерно 2600 сайтах, доступ к которым заблокирован при помощи системы «Золотой щит» — среди этих сайтов (по версии сервиса статистики Alexa) 45 ресурсов входят в список тысячи самых посещаемых в мире интернет-сайтов. Так, в списке заблокированных находятся Facebook.com, Youtube.com, Twitter.com, Blogspot.com, Blogger.com, Vimeo.com, Nytimes.com, WordPress.com, а также крупнейшие порнографические ресурсы Сети.

Даже такой ресурс, как Википедия, в Китае запрещён: китайское правительство ввело этот запрет под предлогом «борьбы с пропагандой насилия в средствах массовой информации». Между тем, по данным самой Википедии, сегодня в КНР отбывают тюремное заключение 62 кибердиссидента — за постинг запрещённой информации.

Впрочем, отсутствие мировых социальных сетей и ресурсов в Китае восполнено альтернативными версиями. Так, в Китае существуют практически полные аналоги сервисов Google (Baidu), Facebook (RenRen), Twitter (Sina Weibo), YouTube (Tudou, YouKu), Wikipedia (Baike). Аналогами коммерческих сервисов Amazon и eBay являются порталы Dangdang и Taobao. Масштабы использования данных сервисов колоссальны — так, сервисом микроблогов Sina Weibo регулярно пользуются примерно 300 млн. человек, что превышает аналогичный показатель всего мирового Twitter.

Отметим, что ключевой компонент в китайской стратегии фильтрации – это самоцензура. Многие компании подписали «Публичное поручительство самоцензуры и профессиональной этики» (“Public Pledge of Self-Regulation and Professional Ethics”). Поэтому местные провайдеры сами фильтруют или удаляют контент, который вызывает подозрение...

Крайне интересны выводы сделала группа исследователей под руководством Гэри Кинга, директора Гарвардского института квантитативных социальных наук. Их мониторинг китайских социальных сетей показал, что, вопреки ожиданиям, цензура в Китае не занимается глушением критики властей.

«Китайские социальные сети полны критики властей, порой весьма и весьма острой, — отмечает профессор Кинг. – Открыто критикуют там правительство, политику и начальников всех ступеней, вплоть до самого высшего. Трудно сказать, насколько цензуру это интересует. Цензура редко вмешивается в такого рода дискуссии. Наоборот, из интернета власти черпают не только информацию о настроениях людей, но, зачастую, и факты коррупции и нарушения субординации».

Сама цензура очень много говорит намерениях китайских властей. Когда аналитики наблюдают её повышенную активность – это верный знак, того что определённые темы волнуют правительство. Показателен прошлогодний пример с известным художником Ай Вэйвэй. Цензура почти не занималась им, и вдруг 29-го марта в китайских социальных сетях стали блокировать информацию, с ним связанную. Пять дней спустя стало известно, что Ай Вейвея арестовали...

Китайская цензура так же не пресекает диссидентских разговоров. Её главная цель – пресечение коллективных действий для любых несанкционированных целей. Она стремится перекрыть любую активность в Сети, когда люди хотят собраться вместе по любой причине – по причине критики правительства, поддержки правительства или никак не связанной с правительством. Даже попытки собрать 200 человек просто «на шашлыки» цензура заблокирует.

Таким образом, главная задача китайской интернет-цензуры — это не вовсе блокирование доступа китайских пользователей к политической информации, размещённой на зарубежных сайтах, а создание условий для государственного контроля над ключевыми участниками китайского интернет-рынка. Именно поэтому блокировке подвергаются, прежде всего, глобальные социальные сервисы, предназначенные для обмена информацией между людьми, а отнюдь не политические ресурсы...

В заключении отметим, что наряду с интернет-цензурой в КНР применяется новая система доменных имен (DNS), которая поддерживает имена на китайском языке. В результате будет создан национальный Интернет, доступный только населению страны.

Интернет-цензура в Иране

На сегодняшний день в Иране действует достаточно жёсткий отсев информации. Государственные органы и религиозные институты контролируют её содержание и распространение, в том числе печатной и музыкальной продукции, произведений изобразительного искусства, передач радио и телевидения.

Блокировать доступ к социальным сетям иранские власти начали в 2009 году, когда в стране после очередных президентских выборов начались массовые волнения — оппозиционеры использовали социальные сети, чтобы организовать акции протеста. Использовались компьютеры, расположенные за пределами страны, через которые граждане Ирана при помощи специальных программ заходили в эти самые социальные сети. Однако правительство постепенно выработало методы, позволяющие блокировать большинство таких соединений...

С 2004 года в Иране также действует «Закон о наказании за преступления в области Интернета». Ответственность за мониторинг контента возлагается на интернет-провайдеров, контент-провайдеров и провайдеров хостинга. Фильтруются прежде всего политический контент, сайты гомосексуалистов, сайты, отстаивающие женские права, и блоги. Известны случаи, когда блоггеров осуждали на реальные тюремное заключение.

Большую роль в интернет-ограничениях играет верховный правитель страны – аятолла. Так, в 2014 году аятолла Али Хаменеи запретил переписку в интернете между незнакомыми друг с другом мужчинами и женщинами, издав особый религиозный указ — фетву. «Учитывая аморальность, которая зачастую с этим связана, переписка не разрешается», - гласит заявление Хаменеи.

Соответствующий религиозный закон был принят спустя несколько дней после того, как иранские власти заблокировали популярное приложение WeChat, которое позволяло обладателям смартфонов получать доступ к социальным сетям...

Интернет-цензура на родине современной демократии

Однако не стоит смеяться над иранскими цензорами, поскольку даже им трудно сравниться с блюстителями интернет-порядка в США, сверх меры озабоченных политкорректностью (это — своеобразный культ меньшинств в современной Америке). В американских университетах, например, студентов обучают избегать словосочетаний «чёрная магия», «чёрный юмор», «белая магия», «белый флаг перемирия». Это может обидеть чернокожее население и способствовать укреплению стереотипа о том, что чёрный — значит плохой, а белый — только хороший. Американским режиссёрам рекомендуется включать в состав актёров хотя бы одного афроамериканца (желательно положительный персонаж), представителя сексуальных меньшинств и сильного персонажа женского пола.

Все эти «рекомендации» распространяются и на виртуальное пространство. Прямого запрета вроде бы нет, однако мало кто осмеливается не прислушиваться к «рекомендациям», исходящих от правительства. Поэтому почти все публикации, не поддерживающие официальную точку зрения правящей президентской администрации на самые серьёзные вопросы внутренней и внешней политики, просто не доходят до широкой аудитории!

Наиболее беспощадной цензуре подвергаются политические вопросы. Так, в 2001 году в США были фактически запрещены любые репортажи и публикации о том, что Буш-младший сфальсифицировал результаты выборов и не является законным президентом. Тогда же в США запретили критиковать войну в Афганистане и во Вьетнаме. Например, следуя за указаниями Кондолизы Райс, президент CNN Уолтер Исааксон призвал своих журналистов давать более «уравновешенную информацию»:

«Не нужно слишком концентрироваться на жертвах и бедствиях Афганистана… по мере того как мы получаем новости с афганской земли, контролируемой талибами, мы должны удвоить наши усилия, чтобы не казалось, что мы передаём информацию в выгодном им свете и для их пользы. Мы должны говорить о том, как талибы используют мирных жителей в качестве щита или как они защищают террористов, убивших 5000 невинных людей».

Тоже было и во время войны в Ираке, когда в интернете шло одностороннее освещение событий и прославление американского патриотизма. Интернет-цензура практически не пропускала сообщения о неприятных реалиях, вроде так называемого «сопутствующего ущерба» — иракских гражданских потерь или неспособности американских военных обеспечить охрану библиотек и музеев.

По инициативе Буша, — в целях «защиты граждан от террористической угрозы» — полиции и правительству стали предоставляться весьма и весьма широкие полномочия по надзору за американцами.

Скандал по этому поводу разразился в 2013 году, усилиями бывшего секретного агента Эдварда Сноудена. Стало известно, что в рамках тайной операции «Призма» Американское агентство безопасности (АНБ) негласно следит буквально за каждым американцем. А интернет-провайдеры и телефонные операторы регулярно передают информацию спецслужбам. Спецслужбы также получили право просматривать библиотечные формуляры, чтобы узнать, не читают ли американцы чего-нибудь противозаконного...

Сегодня информацию, не соответствующую официальной линии Белого дома, пытаются вытеснить и из социальных сетей — Facebook и LinkedIn. Согласно заявлению представителей Facebook, чтобы снизить процент «сомнительных» ссылок и публикаций в социальной сети, её пользователям предоставляется возможность «мягкой» цензуры читаемой ими информации. На практике это выражается в том, что пользователи смогут помечать те или иные публикации как «сомнительные», что само по себе является предупреждением о том, что данная публикация содержит «ложную информацию».

Что же касается LinkedIn, то, как отмечает американская журналистка Джанет Пелан, в скором времени каждый пользователь данной сети может быть обвинён другими пользователями в неком «неподобающем поведении», что автоматически его здесь делает настоящим изгоем...

Главная особенность американской цензуры — то, что она добровольная! Американцы успешно цензурируют себя сами, чтобы избежать ещё более жесткой государственной цензуры, которая успешно прикрывается маской патриотизма. Так, именно заботой о национальной безопасности чаще всего объясняется искажение и умалчивание правды о «войне против террора». Неудивительно поэтому, что 80% американцев твёрдо уверены в том, что получают из своих интернет-источников достоверную информацию.

Ещё немного, и цензуру в США вполне можно будет сравнивать с иранской!

Интернет-цензура в России

Информация об этом довольна закрыта. Тем не менее, задуматься об интернет-цензуре в России в первую очередь заставляют публичные Сети в московском метро и в Государственной библиотеке, блокирующие вход на некоторые «сомнительные» сайты, в числе которых числится и популярный российский сайт «Вконтакте». Из-за ограничений на российском интернет-пространстве бастовала и Википедия, выступившая против Федерального закона «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию, в Интернете».

Интересен доклад правозащитной организации «Агора», озаглавленный «Россия как глобальная угроза свободному Интернету». В исследовании утверждается, что в течение последних нескольких лет российский Интернет развивался крайне бурно – и из-за увеличения количества пользователей, и по причине повышения активности некоторых политизированных интернет-ресурсов.

Всё это было воспринято властью, по мнению аналитиков «Агоры», негативно, так как Интернет на данный момент является наиболее сложно-контролируемой частью информационного пространства. Именно поэтому 2012 год, говорится в исследовании, ознаменовался санкциями против влиятельных ведущих и блогеров — опасаясь преследования, Россию покинули карельский блогер Максим Ефимов, критиковавший Русскую Православную Церковь, журналисты Дженни Курпен и Михаил Маглов. Преследованию подверглись также Алексей Навальный, блогер «drugoi» Рустем Адагамов, и многие другие участники оппозиционного лагеря. В докладе «Агоры» упоминаются кибератаки на сайты таких СМИ, как «Новая газета», телеканал «Дождь» и радиостанция «Эхо Москвы». «Последовательный саботаж расследования подобных преступлений прошлых лет со стороны государственных органов приводит ко всё новым и новым ddos-атакам и взломам почты», – сообщается в документе.

Таким образом, попытки российских властей ввести цензуру в интернет-пространстве, что называется, налицо. Однако, по мнению большинства экспертов, они пока не слишком успешны. Так, издатель онлайн-газеты «Частный корреспондент» и президент Ассоциации интернет-издателей Иван Засурский считает, что даже, если интернет-контроль и будет введён, то он «работать не будет и будет очень контрпродуктивен для властей».

А пока констатируем, что борьба за контроль в виртуальном пространстве идёт по всему миру, и борьба эта очень напряжённая. А с учётом начала новой холодной войны между Западом и Россией это противостояние будет только нарастать, втягивая в свою орбиту всё новые и новые государства. А любая война никогда не предусматривает нормальной свободы слова. Поэтому очевидно, что такой свободы в интернет-пространстве будет с каждым годом всё меньше и меньше. Увы!

Юлия Чмеленко, специально для «Посольского приказа»

Интернет-цензура - это контроль или запрещение материалов, которые кто-либо может публиковать в Интернете или скачивать из него. Интернет-цензура имеет ту же юридическую основу, что и цензура печати. Основное же ее отличие заключается в том, что национальные границы Сети размыты: жители страны, в которой та или иная информация запрещена (если она не фильтруется), могут найти ее на web-сайтах, расположенных на серверах в других странах. Полностью подвергнуть Интернет цензуре очень сложно в силу самой природы Глобальной сети.

Несмотря на сложность фильтрации Интернета, во многих странах действует интернет-цензура . Десятки компаний производят продукты, которые избирательно блокируют web-сайты. Разработчики не любят использовать в названиях своих продуктов слово "цензура", предпочитая термины без негативной окраски, например интернет-фильтры. Если же речь идет о фильтрации для детей, то используется термин parental control software ("родительский контроль") или, когда дело касается фильтрации ответов поисковых машин, - safe search ("безопасный поиск", "семейный поиск"). Противники внедрения цензуры в Интернете называют подобное ПО цензурным (censorware).

Интернет-цензура в России

В России первые заявления о необходимости регулирования Интернета прозвучали в 1996 году. На парламентских слушаниях представители левопатриотических движений назвали Интернет "информационным оружием ЦРУ" и выступили за защиту российских информационных ресурсов.

Следующий этап начался в 1998 году, когда лицензирующий телерадиовещание орган обратил внимание на то, что ряд радиостанций открыли параллельное вещание в сети без получения на это отдельных лицензий. Тема стала актуальной в связи с парламентскими выборами 1999 года, которые ознаменовались массовыми «выбросами» компромата в сеть. Согласно подготовленным проектам постановлений необходимо было бы получать регистрацию на все периодически обновляющиеся страницы.

Дискуссии возобновились в 2002 году в ходе принятия Закона "О противодействии экстремистской деятельности", в первоначальном варианте которого появились статьи, регулирующие деятельность Интернета. Предлагалось ввести ответственность провайдеров за материалы их клиентов. Это вызвало взрыв негодования онлайновой общественности, и ко второму чтению "интернетовская" статья закона изменилась, став, по мнению профессора факультета журналистики МГУ Андрея Рихтера, ничего не значащей отсылочной нормой.

Неоднократно предлагалось ввести ответственность для владельцев Интернет-форумов за экстремистские высказывания их посетителей, а для компаний, предоставляющих доступ в Интернет, - за возможность доступа их клиентов к экстремистским ресурсам.

Не один год на самом высоком уровне обсуждается идея создания единого российского закона, регулирующего отношения в Интернете. В 2008 году проект модельного закона СНГ "Об Интернете" обсуждала комиссия Совета Федерации по информационной политике. Этот документ, устанавливающий принципы и основные направления регулирования отношений в сети, был предназначен для последующего обсуждения на Межпарламентской ассамблее государств-участников СНГ в Санкт-Петербурге. В случае принятия, он получил бы рекомендательный характер для России и других стран Содружества, но документ принят не был.

За 12 лет в России предлагались самые различные обоснования ограничений Интернета - от защиты национальных интересов до борьбы с сетевым компроматом, но большинство предложений до сих пор так и не реализовано.

В России действует "Система технических средств содействия оперативно-розыскным мероприятиям" (СОРМ), которая позволяет Федеральной службе безопасности отслеживать интересующую информацию и каналы, по которым она идет.

Помимо ФСБ к помощи СОРМ могут прибегать МВД, налоговые органы и др. - всего восемь субъектов. Разработка и установка СОРМ объясняется необходимостью усиления борьбы со шпионажем, экстремизмом и террористической деятельностью.

С 1998 года в выдаваемые на предоставление услуг связи лицензии Минсвязи России включило новое условие, согласно которому лицензиат (провайдер, оператор сотовой связи и т.д.) при разработке, создании и эксплуатации сети связи обязан оказывать содействие и предоставлять органам, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность, возможность проведения оперативно-розыскных мероприятий на этой сети связи.

Контролирующий правовое поле СМИ государственный орган - Россвязькомнадзор - широко практикует регистрацию СМИ, распространяемых исключительно в Интернете. Сейчас насчитывается несколько сотен таких СМИ. Регистрация проводится в добровольном порядке , никакого принуждения к ней нет.

Работающие в зарегистрированных интернет-СМИ авторы приобретают статус журналистов со всеми полагающимися им правами. С другой стороны, у тех же работников возникают и обязанности журналиста, а виртуальное СМИ может получить предупреждение регистрирующего органа за нарушение норм статьи закона о СМИ о недопустимости злоупотребления свободой массовой информации.

Интернет-цензура в странах мира

Франция

Французский суд потребовал от Yahoo! ограничить доступ к любым нацистским и неонацистским материалам, доступным через web-интерфейс для пользователей, находящихся на территории Франции. Google также фильтрует свои сервисы в соответствии с требованиями французского законодательства.

На правительственном уровне во Франции идет внедрение централизованных фильтров, которые закрыли бы доступ школьникам к сайтам расистской, антисемитской и неофашистской направленности.

Великобритания

Британские телекоммуникационные службы блокируют доступ к списку нелегальных сайтов, прежде всего сайтов с детской порнографией, которые отслеживаются службой Internet Watch Foundation.

Германия

Здесь провайдеры обязаны блокировать доступ к сайтам, разжигающим ненависть (в первую очередь к сайтам неонацистских организаций), в том числе базирующимся на зарубежной территории. Большинство поисковых систем в Германии, включая Google, Lycos Europe, MSN Deutschland, AOL Deutschland, Yahoo!, T-Online и t-info, присоединились к соглашению «Добровольный самоконтроль для мультимедийных сервис-провайдеров» ("Voluntary Self-Control for Multimedia Service Providers"). Эти организации фильтруют web-сайты на основе списка, который генерируется Германским федеральным департаментом по медиаресурсам, вредным для молодежи (Germany’s Federal Department for Media Harmful to Young Persons).

США

В США фильтрация на национальном уровне осуществляется в целом ряде организаций, таких как школы и библиотеки, согласно "Акту о защите детей от Интернета" (Children’s Internet Protection Act, CIPA).

Китай

Фильтрация в КНР осуществляется на национальном уровне и имеет политическую окраску. Система фильтрации в Китае получила символическое название "Великая китайская информационная стена" (Great Firewall of China). По данным американской газеты The New York Times, более 30 тысяч человек обеспечивают работу этой мощнейшей системы фильтрации информации . Под запрет попадает контент, относящийся к правам человека, оппозиционным политическим движениям, проблеме независимости Тайваня и Тибета, а также некоторые новостные службы, например BBC.

При попытке доступа к заблокированным сайтам интернет-пользователи получают сообщение не о том, что сайт запрещен, а какое-либо другое, включая «’404" error messages».

Сирия

Цензуре подлежат сайты, критичные с точки зрения правительства, - в первую очередь курдских организаций и сирийской оппозиции за рубежом. Факт блокирования не скрывается - пользователи получают блокированную страницу с сообщением "Запрещенный контент".

Полностью закрыт доступ к домену Israel - ".il". В Сирии были случаи ареста людей за попытку доступа к запрещенным ресурсам.

Куба

В Кубе доступ к Интернету без специального разрешения считается нелегальным. Преимущества в получении разрешения имеют медицинские работники.

Цензура в Российской Федерации запрещена согласно пункту 5 статьи 29 Конституции Российской Федерации , принятой в 1993 году. Статья 29 размещается в главе 2. Глава имеет название "Права и свободы человека и гражданина". Статья гласит:

"1. Каждому гарантируется свобода мысли и слова.

2. Не допускаются пропаганда или агитация, возбуждающие социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть и вражду. Запрещается пропаганда социального, расового, национального, религиозного или языкового превосходства.

3. Никто не может быть принужден к выражению своих мнений и убеждений или отказу от них.

4. Каждый имеет право свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом. Перечень сведений, составляющих государственную тайну, определяется федеральным законом.

5. Гарантируется свобода массовой информации. Цензура запрещается."

Тем не менее, в адрес государства регулярно слышатся обвинения в том, что оно собирается нарушать основной закон (Конституцию) и применять цензуру в отношении СМИ. Обвиняющие считают, что с помощью цензуры государство хочет манипулировать сознанием населения Российской Федерации, заставлять его голосовать за "нужные" политические объединения, а также не допускать распространения информации, государству неугодной. Государство в ответ заявляет, что цензура запрещена, но должна вестись борьба с информацией, противоречащей действующим законодательным нормам.

Особый смысл этот вопрос приобретает, когда речь заходит об Интернете. Интернет, как известно, некоторое время оставался техногенной разновидностью телекоммуникационной индустрии, на которую обращали внимание только "продвинутые" члены общества, пока вдруг не стал оказывать заметное влияние на общественную жизнь, выполняя функцию масштабного СМИ, автором в котором может стать каждый желающий. Здесь и начались разговоры о "цензуре в Интернете", методах ее возможного внедрения и методах противостояния ей.

Китайский путь

В качестве примера эталонного цензурирования Интернета традиционно приводится Китай. Там стоит так называемый "Великий китайский файрвол". Файрвол (firewall - "противопожарная стена") - это специальный сервер или система серверов, которые устанавливаются на интернет-канале между пользователями и поставщиком интернет-соединения и занимаются фильтрацией информации, по каналу передающейся. Файрволы применяются провайдерами для защиты от вирусов и хакеров, но могут быть использованы и для блокирования доступа к определенным сайтам.

Китайское государство, как известно, полагает, что его граждане должны жить в соответствии с нормами, призванными обеспечить успешное построение коммунизма. Эти нормы подразумевают, что к гражданам не должна попадать определенного рода информация, нормам не соответствующая. Если какой-то сайт в Интернете такую информацию содержит - он фильтруется "Великим китайским файрволом", и доступ к нему из Китая становится невозможен. Это относится не только к "антикоммунистическим" сайтам (к таковым относится большинство мировых ресурсов, в том числе народная энциклопедия ), но и к порносайтам, а также сайтам, предлагающим азартные игры. Деятельность "цифровых диссидентов" по предоставлению услуг нелегального "нефильтруемого" интернет-доступа строго пресекается - устраиваются полицейские рейды по интернет-кафе. Организаторы незаконных ресурсов внутри Китая преследуются и наказываются - за доносы на организаторов порнографических и игорных ресурсов государство платит гражданам денежные вознаграждения.

Собственно, это и есть настоящая, "эталонная", интернет-цензура. Есть, впрочем, еще Северная Корея, где Интернет для граждан просто недоступен, а власти страны "показывают наружу" только один сайт, рассказывающий об успехах компартии и деятельности вождя нации. У этого сайта, в частности, есть раздел на русском языке .

Российский путь

Китайский путь введения интернет-цензуры в России в настоящее время невозможен по ряду причин - например, из-за той же Конституции. Установить великий файрвол не удастся не только юридически, но и технически, потому что Россия подключена к мировому Интернету множеством независимых каналов. Впрочем, говорят, что цензуру можно осуществлять посредством таинственной системы СОРМ ("система оперативно-розыскных мероприятий"), которая была внедрена ФСБ на мощностях российских провайдеров и при необходимости позволяет проверять ту или иную проходящую по интернет-каналам информацию на предмет содержания в ней каких-либо "противоправных" сведений. С помощью СОРМ, как предполагается, правоохранительные органы могут отслеживать переписку террористов и других преступников. Цензурирование сайтов, критикующих действия власти, с помощью СОРМ технически неосуществимо, так как она лишь производит мониторинг.

Государство, в принципе, высказывается примерно в том духе, что оно и не собирается проводить подобное цензурирование. Пресекать противоправные действия - да, а осуществлять цензуру - нет.

Разумеется, общественность, желающая выяснить, насколько государство честно ведет себя с гражданами, хочет понять, что именно понимается под противоправными действиями. Государство отвечает: под ними понимаются действия, нарушающие законодательство, то есть различного рода криминал или та же пропаганда "социальной, расовой, национальной или религиозной ненависти и вражды", а также различные виды терроризма и экстремизма.

Действия по пресечению этих социально опасных явлений следует называть "регулированием", а не "цензурированием". Эти понятия часто путают. Государство, которое в последнее время , призывает этого не делать. Высшие государственные лица подчеркивают, что ущемлять свободу слова ни в коей мере не собираются, но и на самотек пускать ситуацию не намерены.

Самое высокое государственное лицо - президент РФ - на декабрьской описал положение вещей так:

"В известном фильме, в итальянском, у главных героев есть такая фраза: "Настоящий мужчина всегда должен пытаться, настоящая девушка – всегда сопротивляться". То же самое происходит в сфере свободы средств массовой информации и власти. Власть всегда пытается обеспечить свои интересы, уменьшить количество критики в свой адрес и так далее, а пресса и средства массовой информации всегда отыскивают все, что только можно отыскать, для того чтобы обратить внимание властей и общества на какие-то ошибки действующей власти.

Это, собственно говоря, составляет одну из фундаментальных основ демократического общества. В этом смысле мы не лучше и не хуже других стран. Для нас проблема заключается не в политической составляющей, а в экономической.

Повторю еще раз. На мой взгляд, перед нами стоит необходимость и задача обеспечить экономическую базу независимости средств массовой информации. По этому пути нам нужно двигаться.

Что касается Интернета. Мы знаем, это тоже не только наша проблема. Возьмите проблему педофилии в Интернете в западноевропейских странах, другие криминальные проявления. Но одно дело – криминальные проявления, а другое дело – свобода распространения информации. Мне бы очень не хотелось, чтобы под предлогом борьбы с криминалом мы сделали бы какие-то шаги, которые бы ограничили свободу распространения информации в Интернете. Это самый демократический способ распространения информации. Нравится, не нравится, но ты все равно прочитаешь то, что о тебе люди думают. А если ты умный человек, ты всегда поймешь, насколько то или иное мнение является доминирующим.

Поэтому я бы к возможности ограничения распространения информации в Интернете отнесся бы очень аккуратно", - сказал Владимир Путин.

О фильтрации

Впрочем, объективная реальность состоит в том, что работающих законов, призванных Интернет регулировать , у нас в стране пока нет. Интернет как социальное явление совсем недавно попал в поле зрения законодателей, которые еще только разбираются в происходящем. Тем не менее, многие из тех, кто разбирательство проводит, уже вполне неплохо понимают, чем современный Интернет живет и что чувствует. В частности, некоторые депутаты Государственной Думы не хуже других пользователей Интернета страдают от спама и осознают необходимость борьбы с ним. В декабре группа депутатов от "Единой России" внесла на рассмотрение нижней палаты парламента новую редакцию закона о рекламе, в которой предусмотреть материальную ответственность в виде штрафа за рассылку спама без согласия получателя (в США по свежепринятому антиспамерскому законодательству спамеров на миллионы и даже на миллиарды долларов). Поправка была отправлена на доработку после рассмотрения экспертами.

Государство заявляет, что видит свою функцию в том, чтобы ограждать всех желающих от "негативных явлений" в Интернете. В число таковых, по словам министра информационных технологий и связи Леонида Реймана, входят, в частности, пропаганда насилия, распространение порнографии и вредоносных программ. Ему вторит заместитель руководителя Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям (оно же Роспечать, оно же бывшее Минпечати) Андрей Романченко. Выступая в январе на конференции "Информационная безопасность России в условиях глобального информационного общества", он заявил: "Государственная политика в вопросе контентной фильтрации Интернета заключается в том, чтобы предоставить обществу и личности услугу по защите от вредного и незаконного контента".

"Контентная фильтрация" - это и есть технология, обеспечивающая отсеивание порнографии, вирусов и спама. Одно из основных средств такой фильтрации - те самые файрволы. Фильтрацией занимаются многие коммерческие компании в России и за рубежом - например, часто поисковые системы работают со включенными по умолчанию так называемыми "семейными фильтрами" (при желании их можно отключить). Эти фильтры предотвращают появление в результатах поиска сайтов с элементами порнографии и насилия. Фильтруют контент (англ. content - "содержимое") и работодатели, не желающие, чтобы работники использовали служебный Интернет в неслужебных целях - по этой схеме в российских фирмах с помощью файрволов запрещают, например, службу ICQ, развлекательные и блоггерские сайты. Средства фильтрации включены в браузеры, например в Microsoft Internet Explorer.

Государство, судя по высказываниям представителей управляющего аппарата, в настоящее время пришло к выводу, что интернет-регулирование, которого от него ждут, дожно сводиться к ужесточению наказания за противоправные действия в глобальной сети (сейчас, по словам Реймана, в российской Сети гражданское право практически не действует) и к предоставлению на государственном уровне той самой услуги контентной фильтрации - услуги добровольной и еще пока не разработанной.

Как Андрей Романченко в январском интервью "Ленте.Ру", речь идет о создании программного средства, с помощью которого российские пользователи на индивидуальном уровне или администраторы локальных сетей могли бы блокировать доступ с подконтрольных им компьютеров к сайтам, на которых содержится информация, вступающая в конфликт с действующим законодательством или противоречащая нормам общественной морали. По словам Романченко, услуга фильтрации нежелательного контента пользуется популярностью - в частности, среди родителей. Некоторые провайдеры используют наличие у себя подобных средств как маркетинговый инструмент - родители, чьи дети пользуются Интернетом, отдают преимущество тем провайдерам или интернет-кафе, которые предлагают услуги фильтрации.

Ведомство Андрея Романченко обратилось к интернет-сообществу и всем заинтересованным структурам и лицам с предложением поучаствовать в создании аналогичных программных средств для российских условий. Они должны быть регулярно обновляемыми и их работу необходимо координировать по мере изменения информационной обстановки. Чтобы избежать обвинений в адрес государства в попытках насильственного регулирования Интернета, Роспечать выступает за публичное обсуждение данного вопроса и совместный поиск решений. В рамках этого процесса необходимо найти разработчиков, а также спонсоров, так как Роспечать, будучи агентством, а не министерством, не может предложить бюджетное финансирование подобного проекта, отмечает Романченко.

На распутье

Впрочем, пока все эти меры являются не действующими законодательными нормативами, а предложениями различных заинтересованных сторон. Реального регулирования пока нет, хотя о его необходимости в правительстве . В последнее время профильные ведомства - Мининформсвязи и Роспечать - проводят коференции с представителями этих сторон и, как заявляется, пытаются определить пути развития на основании изучения общественного мнения.

Так, в декабре Роспечать создала рабочую группу по одной из наиболее актуальных проблем, связанных со свободой слова и Интернетом - проблеме авторского права в применении к популярным в стране электронным библиотекам. Как известно, в таких библиотеках можно бесплатно скачать тексты различных книг (что способствует просвещению населения), но некоторые книги при этом скачиваются незаконно (авторы не давали разрешения на их свободное распространение). Для выработки решения Роспечать привлекла специалистов крупнейших библиотек, юристов, представителей интернет-компаний, создателей онлайновых библиотек (в рабочую группу входит создатель самой популярной русской интернет-библиотеки Lib.Ru Максим Мошков), представителей ЮНЕСКО.

А в минувший четверг государство советовалось по животрепещущему вопросу регулирования Интернета с религиозными объединениями, прежде всего - с Русской православной церковью. Для этого в московском "Президент-отеле" была проведена конференция "Религия и церковь в информационном обществе". Ее организовал фонд "Центр развития информационного общества" ("РИО-Центр") при поддержке Мининформсвязи, администрации президента РФ и Федерального Собрания. В мероприятии участвовали руководители органов государственной власти, лидеры традиционных религиозных объединений России, ученые и представители СМИ.

МИНИСТР ИНФОРМАЦИОННЫХ ТЕХНОЛОГИЙ И СВЯЗИ ЛЕОНИД РЕЙМАН, кадр "Первого канала"

Позицию государства на конференции озвучил Леонид Рейман, который сказал, что при всех преимуществах Интернета у него есть и негативные стороны. Министр снова отметил, что государство обязано заботиться о духовном здоровье граждан, в первую очередь, детей. В свете этого Рейман призвал церковь помочь государству - пропагандировать среди прихожан ту самую добровольную контентную фильтрацию. По словам министра, присутствие религиозных организаций в информационном пространстве в дальнейшем будет иметь очень большое значение. "Религиозные организации могут внести свой вклад в борьбу с распространением противоправной информации", - считает глава Мининформсвязи. "В условиях такой большой и многоконфессиональной страны, как Россия, информационные технологии и связь не на словах, а на деле являются важнейшим фактором объединения людей и стимулирования гражданского общества. Очень важно использовать новые технологии на благо", - цитирует Реймана агентство РИА "Новости".

Однако представлявший РПЦ заместитель председателя отдела внешних связей Московского патриархата протоиерей Всеволод Чаплин с министром не согласился. По его словам, "государство и общество смогут победить царящую в интернете бездуховность только если признают сами что-нибудь кроме экономического процветания и материального благополучия".

"Даже если религиозное мировоззрение не считать единственно верным, а считать одним из многих мировоззрений, то тогда и заботу об экономическом процветании надо признать всего лишь одним из мировоззрений, имеющих право на существование. Дело не в том, чтобы вводить в интернете цензуру, дело в том, чтобы ставить на уровне общенациональных СМИ вопрос о смысле жизни человека. Надо выработать не систему запретов, а положительный идеал, ради которого стоило бы жить и работать, иначе мы погибнем, даже если у нас будет самая сильная в мире власть и самая дорогая в мире нефть", - приводит слова Чаплина в пятничном номере газета "Коммерсант".

В конечном итоге, пока мы регулирования в Интернете не имеем, а имеем множество "круглых столов" и конференций, посвященных этому вопросу. Тем не менее, можно с уверенностью сказать, что китайский вариант в нашей стране невозможен, что уже может кому-то дать достаточно оснований для оптимизма.

Блокировка Telegram и российских соцсетей, Великий китайский файрвол, фейковые новости и платные комментаторы - с приходом цифровой эры цензура и не думает сдаваться. Рейтинги свободы в интернете и в СМИ падают год от года. Значит ли это, что эра свободного интернета подходит к концу? Разберёмся, какие вызовы нам готовит XXI век и чем новая цензура отличается от той, что была раньше.

Незнание - сила

Цензура - явление не новое. Оскорбление царских особ или богов каралось издревле. Но современная цензура на Западе восходит к церковной, которая вдохновлялась античными идеями об «общественном благе».

Вопреки заблуждениям, католическая церковь начала систематически бороться с неугодными идеями не в Средневековье, а лишь в XV–XVI веках, хотя «нежелательными» тексты бывали и раньше. Церковные цензоры верили, что заботятся о людях. Еретические книги могли вызвать греховные мысли, ведущие к гибели души, - читателей требовалось от этого оградить. Целью было не пресекать отдельные оскорбления, а контролировать, что люди в массе своей думают. Цензорам, что церковным, что светским, было важнее не чтобы крамольный текст не появился, а чтобы его никто не прочёл.

Ошибка HTTP 451 названа в честь романа Рэя Брэдбери «451 градус по Фаренгейту». Она выдаётся, если контент заблокирован по решению властей

Поначалу репрессии против самих авторов справлялись с этой задачей. Но грамотность ширилась, и охотиться за каждым вольнодумцем стало слишком затратно. И тогда на первое место вышла борьба за контроль над распространением информации. Власти стали решать проблему глобально и контролировать в первую очередь не что пишут, а что печатают.

Методы поддержания порядка бывали весьма изобретательны. Так, в ГДР бумага была в дефиците, её распределяло государство - и неугодному издательству становилось просто не на чем печатать. Но и сейчас по всему миру власти выдают и, если надо, отбирают лицензии на телевещание, распределяют радиочастоты, а в некоторых странах надзирают за репертуарами кинотеатров. Неудивительно, что контроль пытаются установить и над интернетом.

Старший Брат следит за тобой

Уже давно идут разговоры о том, чтобы превратить единую, глобальную и децентрализованную Сеть в конгломерат сетей, прикреплённых к государствам или объединениям вроде Евросоюза. Когда-то такое было невозможно представить. Опубликованная в 1996 году «Декларация независимости киберпространства» провозглашала, что интернет лишён границ и национальных различий. Казалось, Сеть может объединить человечество, и разделить её невозможно.

Но уже в 1998 году китайское правительство запустило «Золотой щит», он же Великий китайский файрвол. Он ограничивает жителям Китая доступ к сайтам, которые власти сочли вредными. Великий китайский файрвол блокирует доступ не только к оппозиционным сайтам и статьям на неудобные темы вроде независимости Тибета, но и к сайтам, без которых нам сложно представить интернет, например Google или Facebook. В Китае их заменяют местные аналоги вроде Baidu или Renren.

В КНДР тоже можно выйти в глобальную Сеть. Но большинству доступна только местная закрытая сеть «Кванмён» (Bjørn Christian Tørrissen, СС BY-SA 3.0)

Само попадание сайта в запрещённые частично автоматизировано. Когда пользователь запрашивает доступ к серверу за пределами Китая, файрвол скачивает запрошенный материал и сканирует его на предмет «запретных» слов и фраз (например, «свободный Тибет»). Если такие слова есть, доступ к странице блокируется.

Другие страны со временем тоже стали прибегать к точечным блокировкам неугодных материалов и сервисов. Например, в Иране нельзя зайти на целый ряд популярных сервисов вроде YouTube, Facebook или Twitter. Украинские власти запретили российские «ВКонтакте», «Яндекс», Mail.ru и «Одноклассники». Египет в этом году на два месяца запретил YouTube, а в Турции в прошлом году для «защиты общественной безопасности» заблокировали даже Википедию.

Россиянам пока везёт - настолько значимых и при этом длительных блокировок у нас ещё не было (не считая пиратских сайтов). Скандальную блокировку Github отменили через пару дней, а попытка заблокировать мессенджер Telegram в 2018 году обернулась фиаско: у большинства он работает до сих пор.

В странах, отмеченных красным, YouTube недоступен

Неудача с Telegram заставила российское руководство обратить внимание на китайский опыт. Конечно, у Рунета своя специфика: годы свободного развития, обилие провайдеров и локальных сетей. Но потенциально, при наличии политической воли, с этим можно совладать.

Один из возможных сценариев описал Саркис Дарбинян, юрист «Роскомсвободы» - организации, протестующей против цензуры в Рунете. Введение «пакета Яровой», требующего огромных затрат на хранение информации, может обанкротить многих операторов связи. Останется лишь несколько ведущих компаний, которые монополизируют рынок. Далее можно купить у Китая оборудование, способное по сигнатурам трафика определять VPN и прокси.

Эти методы обхода блокировок используют и в Китае, но с ними сложно работать - скорость становится низкой, видео и картинки грузятся медленно. Со временем пользователи выбирают удобство. Это лишь гипотетический сценарий, но «суверенный» интернет технически возможен, и есть те, кто хотел бы сделать его реальностью.

Океания всегда воевала с Евразией

Даже в США, некогда гордившихся своей свободой слова, начали ужесточать контроль над интернетом. Поводом стали обвинения в адрес России, которая якобы вмешалась в американские президентские выборы, распространяя в соцсетях пропаганду и «фейковые новости».

Американские власти вдруг почувствовали себя уязвимыми. Миллионы людей привыкли узнавать новости из социальных сетей, не проверяя источники, и это делает интернет идеальной площадкой для дезинформации и манипуляции общественным мнением. А самый простой способ борьбы, как всегда, - запретить.

Сайт WikiLeaks, публикующий компромат, - головная боль американских властей. Его сливы считают одной из причин поражения Хиллари Клинтон на выборах

Одна из обсуждаемых мер защиты - выделение «американского» сегмента интернета и обособление его от остального мира. Файрволы, отгораживающие США, уже существуют, но пока они блокируют лишь небольшое число ресурсов, обычно связанных с преступностью или терроризмом. Однако в будущем это может измениться. Подобные дебаты ведутся также в Великобритании, ЕС, арабских странах…

Возможен и альтернативный сценарий - отделиться от «нежелательной» страны, например, закрыть юзерам с российскими IP-адресами доступ к американским сайтам, а то и вовсе попытаться отобрать у России национальные домены. Таким сценарием пугал российских пользователей советник президента Герман Клименко. Но этот путь чреват проблемами. В современном мире установление «заглушки» между сетями двух стран равносильно началу экономической войны. США придётся либо вводить «белые списки» для банков и подобных серверов, либо, опять-таки, создавать структуру мониторинга контента по образцу китайской. Кроме того, в России действуют не только местные, но и иностранные провайдеры, которых придётся блокировать отдельно.

Но главное - для борьбы с пропагандой это неэффективно. Ничто не мешает вести её с территории любого другого государства - достаточно иметь там хоть один удалённый сервер. Даже если США начнёт с блокировки России, им быстро станет ясно, что эффективнее закрыться от мира со своей стороны и контролировать трафик «на входе». После того как интернет начнёт политизироваться, остановить этот процесс будет сложно.

Этой весной главу Facebook Марка Цукерберга вызвали «на ковёр» в Конгресс США и вынудили дать согласие на госрегулирование соцсети. Во имя борьбы с российским влиянием, конечно! В отличие от Дурова, Цукерберг сдался почти сразу (Фото: Guillaume Paumier CC-BY)

Сейчас перспектива распада глобальной Сети на национальные сегменты (так называемая балканизация интернета) стоит остро как никогда, потому что власти стремятся контролировать информацию, которую получают граждане. И если несколько государств обособят свои сегменты интернета, остальные будут вынуждены последовать их примеру. Иначе их граждане окажутся открыты для манипуляций соседей, а возможности для ответных мер не будет.

В общих чертах это напоминает историю радио. В первые десятилетия после изобретения радиоприёмника казалось, что новая технология сотрёт границы и объединит человечество. Но вскоре государства взяли радиоволны под контроль. Сейчас они попытаются проделать то же с интернетом.

Война - это мир

Технически подкованные пользователи при упоминании интернет-цензуры усмехаются. Мол, даже если государства сделают свои сегменты Сети «суверенными», всё равно останется масса способов обходить блокировки. Но если ограничение можно обойти, это не значит, что оно не работает. Не стоит забывать: цензура нацелена на контроль над массами, а не над индивидуумами. Вопрос в том, какой процент людей готов и способен с ней бороться.

Ограничение информации в любую эпоху не было абсолютным. Когда запрещали книги, появлялся самиздат. В СССР «глушилки» блокировали зарубежные радиостанции, но желающие их всё равно ловили. В 1980-е число советских слушателей «Голоса Америки» оценивали в 30 миллионов - более 10% населения! Но остальные 90% не могли или боялись слушать запрещённые передачи.

Мы наблюдаем похожую ситуацию в Китае. «Золотой щит» можно обойти, но это требует технических познаний и готовности пусть и незначительно, но нарушить закон. И даже после обхода «нежелательные» сервисы работают медленно. Потенциально любой заблокированный сайт можно увидеть, но сама необходимость обходить блокировки снижает посещаемость, иногда - очень сильно. Яркий пример - запрет российских соцсетей на территории Украины. Миллионы пользователей научились обходить блокировки, но всё-таки не все - украинская аудитория этих сайтов упала на 50-60%.

Важно понимать: эта борьба не закончится никогда. Граждане продолжат создавать новые площадки для высказывания, искать способы обхода блокировок. А государства продолжат вкладывать деньги и силы в то, чтобы совершенствовать методы цензуры. Ни одна из сторон не может создать «абсолютное оружие», которое раз и навсегда даст властям контроль над информацией или уничтожит цензуру как факт.

Если наше будущее станет развиваться по худшему сценарию, то в ближайшие годы по всему миру будут вкладывать огромные деньги в новые разработки, которые позволят цензурировать нежелательный контент в интернете. Технические решения будут дополняться законами, которые могут деформировать и изменить саму Сеть.

Станет ли контроль государств над интернетом стопроцентным? Нет. Даже в современной КНДР есть люди, имеющие незаконный доступ в мировую паутину. Но это начнёт новый виток борьбы между государством и обществом, которой не будет конца.

Свобода - это возможность сказать, что дважды два - четыре

Впрочем, цензура никогда не сводилась к техническим и юридическим запретам. Помимо подпольных типографий и домашних приёмников, государству приходилось бороться с иносказаниями, намёками, шутками и прочими способами замаскировать «неугодное» высказывание. Эта борьба продолжится и в эпоху интернета, причём, как и раньше, вести её будут люди, а не машины.

На первый взгляд, автоматизировать процесс цензуры в современном мире просто. ИИ уже способен не только выделять в тексте ключевые слова, но и понимать общую мысль, идентифицировать объекты на картинках и в видео, распознавать, что именно говорят люди на аудиозаписях. «Золотой щит» постоянно совершенствует алгоритмы, позволяющие автоматически анализировать контент страниц. Но количество цензоров, или «аудиторов», которые просматривают отдельные страницы и решают, стоит ли запрещать тот или иной ресурс, только растёт. Машины просто не успевают за изобретательностью пользователей.

Типичной проблемой аудиторов стала необходимость разбираться в сложных многослойных мемах, которые популярны в Китае не меньше, чем в остальном мире. Результатом этой «войны» стал недавний запрет на изображения… диснеевского Винни-Пуха.

Главу Китая запрещено сравнивать с Винни-Пухом в китайских соцсетях

Пользователи китайской Сети и раньше сравнивали главу КНР Си Цзиньпиня с медвежонком. Но в 2018 году руководство страны изменило Конституцию, позволив Си остаться у власти на неограниченный срок. Одной из реакций на эту непопулярную меру стали массовые публикации кадров из мультика про Винни-Пуха, в частности, Винни в короне или обнимающего горшочек мёда со словами: «Найди вещь, которая тебе нравится, и держись за неё».

К этим картинкам не было комментариев - все и так всё понимали. Так что модераторы Weibo - китайского аналога Twitter - просто запретили картинки с Винни-Пухом, чтобы пресечь поток остроумия на корню. А пару дней в Weibo нельзя было даже опубликовать отдельно стоящую латинскую букву N - видимо, чтобы предотвратить математические шутки в духе «n > 2», где n - количество сроков Си Цзиньпина.

Эти случаи - часть общей проблемы, стоящей перед цензурой. Человеческий язык формируется случайно, он лишён единой внутренней логики, которую можно заложить в машину. Невозможно предугадать, что медвежонок, краб или лягушонок станут эвфемизмами для главы государства, а бумажный самолётик или резиновая уточка - символами оппозиции. Это не значит, что прогресс не влияет на цензуру; новые технологии позволяют собирать и систематизировать информацию, распространяя решения цензора на сотни и тысячи текстов. Но пока в мире не появится полноценный «сильный» ИИ, способный улавливать все тонкости смыслов в языке, властям понадобятся услуги живых цензоров.

А за сравнение президента Турции с Голлумом вполне реально попасть в тюрьму

Кто управляет настоящим, тот управляет прошлым

На первый взгляд, цензура XXI века не так уж отличается от прежней. Государства продолжают пытаться взять под контроль средства распространения информации с помощью технических, юридических и чисто бюрократических мер, а люди ищут способы их обходить. Такая игра в кошки-мышки идёт в мире уже много десятилетий. Неограниченная свобода интернета и лёгкость обмена информацией в Сети оказались исключением, которое теперь может быть «исправлено»

Но кое-что в новом столетии изменится принципиально: пропаганда. Пропаганда и цензура давно были двумя сторонами одной медали: власти стремились не только ограничить запретную информацию, но и распространить одобряемую. В истории бывали случаи, когда эти две стороны сливались воедино. Интернет позволяет достичь в этом новых высот.

Мы всё больше зависим от Сети при поиске информации. И не задумываемся, что поисковики и соцсети управляются людьми, у которых есть свои взгляды и интересы. Доверие к «традиционным» СМИ падает, но в поисковиках пока никто не сомневается. Когда человеку нужно проверить факт, он использует поисковик, тем самым доверяя коммерческой компании формировать его картину мира.

Разумеется, это лишь пародия. Настоящая цензура прячется за интерфейсом

В итоге каждый пользователь рискует оказаться в личном «информационном пузыре». «Умные» ленты соцсетей выдают только те посты, которые считают интересными для вас - или которые им нужно. Поисковики настраивают результаты с учётом истории запросов и местоположения пользователя. В итоге каждый получает ту информацию, которую ему позволяет получить владелец ресурса. А если власти крупных стран займутся Сетью всерьёз, к коммерческой рекламе может добавиться цензура или пропаганда через поисковики.

Ориентиром тут опять же служит Китай. Там уже сделан первый шаг - цензура поисковой выдачи. Если вы введёте в основную китайскую поисковую систему Baidu нежелательные запросы, результат будет нулевым. Вы не найдёте даже заблокированные или медленно работающие страницы - интернет будет отрицать, что сам ваш запрос имеет смысл.

Конечно, в случае с актуальными или широко обсуждаемыми темами такой грубый способ не сработает. Но если речь идёт о мелком происшествии или давних событиях (вроде волнений на площади Тяньаньмэнь в 1989 году), отсутствие информации может заставить пользователя усомниться в их реальности, даже если он слышал о них, например, от родителей.

Символ «цифрового сопротивления» - протеста против госрегулирования интернета, придуманный основателем «ВКонтакте» и Telegram Дуровым - напоминает смесь маски «Вендетты» и «собачки» удалённого профиля ВК

Пока что Китай остановился на этом, но легко можно представить следующий шаг. При участии всё тех же поисковых систем власти будут «заменять» нежелательные факты, выдавая «правильную» версию событий на первой странице поисковика. Тут-то прогресс и даст о себе знать. Многие эксперты уверены, что скоро ИИ сможет писать простые новостные заметки, лишённые аналитики или авторского стиля, не хуже обычных людей, обеспечивая молниеносную реакцию на любую новость.

А если это не работает, к услугам властей есть «армии троллей» - наёмных комментаторов. Они могут создать иллюзию общественного мнения, переполнить сеть постами на нужную тему, а сообщения с неугодной точкой зрения окажутся на десятой, двадцатой или сотой странице поиска. Запретные ресурсы даже не нужно удалять или блокировать - до них просто никто не доберётся. Пропаганда и цензура в этом случае сливаются в единый институт государственного контроля над информацией через управление поисковыми системами.

* * *

Это будущее не гарантировано. Цензура всегда была лишь проявлением политики, она не возникает сама по себе. Но сейчас мы видим, как государства по всему миру стремятся усилить контроль над Сетью. Да, они находятся на разных этапах - пока в США спорят, можно ли цензурить рекламу в Facebook, в Китае неугодные соцсети блокируют полностью. Но общая тенденция не вызывает сомнений. И стоит быть готовыми к тому, что власти не всегда будут действовать так же неуклюже, как при борьбе с неугодными мессенджерами.

Одна из наиболее тревожных тенденций нового века, века информации состоит в избытке этой самой информации. По словам американского юмориста Рассела Бейкера, ведущего постоянную рубрику в газете “Нью-Йорк таймс”, мир забит до полусмерти, завален лавинами информации, утопает в ее бесконечном потоке, никто не может ее переварить, взять в толк или определить, нужна ли она вообще. Если подобное происходит со взрослыми, мудрыми и бывалыми людьми, то что говорить о тех, кто только начинает свой жизненный путь и пока не готов провести четкую границу между “хорошо” и “плохо”?

Даже современные, уверенные в себе и заносчивые тинейджеры, пусть с неохотой, но признают: Интернет дает иллюзию вседозволенности, вытаскивая наружу самое худшее, что в нас есть. Виртуальный мир полон коварных соблазнов: здесь есть порносайты, практикуется заказ “живого товара” на дом, полно клубов наркоманов, клубов, обучающих начинающих террористов, клубов самоубийц...

“Пустяки, я просто пошутил!”

Вспоминает Светлана Р. из Гомеля, мать 15-летнего Гоши: “Год назад в нашей семье едва не произошла настоящая трагедия. До сих пор не могу говорить об этом спокойно. Гоше давно подарили компьютер, первое время мы контролировали, на каких сайтах сидит сынишка, но когда ему исполнилось четырнадцать, посчитали - достаточно взрослый, чтобы понимать, что ему можно, а что нельзя. Какой это был просчет с нашей стороны! Положительный мальчик, отличник в школе, активно занимался спортом и занимал первые места в районе. С отцом Гоши я развелась год назад, а за три месяца до страшного открытия вышла второй раз замуж. Сын начал конфликтовать с отчимом, у него резко изменилось поведение. Подруга, школьный психолог, по каким-то одной ей понятным признакам определила, что мальчик в серьезной опасности. Спросила, как часто Гоша сидит в Сети. Я ответила, что практически все свободное от занятий в школе и тренировок время. Тогда подруга посоветовала проверить сайты, которые посещает мой сын. Слава богу, муж отлично разбирался в компьютерах. Он проделал какие-то манипуляции и пришел ко мне на кухню совершенно убитый. “Света, не знаю, как сказать, в общем...” - и протянул мне распечатку Гошиной переписки по электронной почте. Оказалось, мой во всех отношениях умный и положительный ребенок всерьез интересовался суицидальной темой. “Зависал” на различных сайтах, где какие-то сволочи подробно объясняют способы самоубийства, скачивал информацию, наладил контакт еще с какими-то ребятами, те ему советовали, что лучше: повеситься, отравиться или вскрыть в ванной вены. Хорошо запомнила фразу из письма, присланного этими подонками Гоше: “Только не вздумай переборщить с дозой снотворного: тебя просто вырвет и никакого эффекта”. Под “эффектом” они подразумевали смерть. Я тогда сама чуть не повесилась от ужаса и от сознания собственной вины: ребенок медленно погибал практически у меня на глазах, а я считала, что все в порядке - просто переходный возраст! Сколько всего в тот день было сказано мной Гоше, и сколько всего я услышала от сына в ответ... Мы оба плакали и ссорились, рыдали и мирились. Видя мое состояние (мне дважды за день вызывали скорую), сын додумался пролепетать: “Пустяки, я просто пошутил!” Но потом, после многочасового “расследования” причин, признался: уже давно, с момента моего развода, периодически подумывал о самоубийстве. Отчима терпеть не может, я от сына отдалилась, близких друзей у него нет, девочка, которая ему нравилась, переехала жить в другую страну, а обожаемый папа весь в романе с новой тетей и до единственного сына ему впервые в жизни нет никакого дела...

Мы выкарабкались из этой истории с наименьшими потерями. Был длительный курс Гошиной психологической реабилитации. Были мои походы к специалисту по семейным проблемам. Мы работали над ошибками вчетвером: мой первый муж, наш с ним ребенок, мой второй муж и я. Ради Гошкиного спасения были забыты все недомолвки и прощены все обиды. Сейчас многое наладилось. Компьютер я выбросила из дома в тот же день, когда узнала о жутких планах сына. Жест отчаяния, быть может, глупый. Но за год так и не собралась купить ему новый. До сих пор не могу спокойно слышать слово “интернет”. У меня сразу начинают дрожать коленки”.

Мусорки не пахнут?

Историй, подобных этой, десятки, если не сотни тысяч по всему миру. И не всегда они заканчиваются хеппи-эндом. Потому что на “всякие пустяки” вроде порнографических сайтов, по которым постигают науку любви современные Ромео и Джульетты, родители в большинстве своем не обращают внимания - “Пусть бы это было самой большой бедой”...

Алексей, выпускник брестской средней общеобразовательной школы, 16 лет: “Ну а что здесь такого? Где-то же надо учиться заниматься сексом! Подумаешь, голые женщины, мат и подробные описания! Раньше тоже были всякие энциклопедии молодой семьи, мне мама рассказывала. Просто сегодня все намного откровеннее, потому что прогресс не стоит на месте. Если сейчас уже в первом классе дети знают таблицу умножения и умеют составлять сложноподчиненные предложения, то же самое происходит и с половым воспитанием. Двенадцатилетние мальчишки и девчонки уже прекрасно осведомлены, как делать детей и как предохраняться от их появления”.

Ольга, ученица 9-го класса столичной школы: “Мы с младшей сестрой - ей 7 лет - заказывали по Интернету ошейник и поводок для нашей собаки. Ввели в поисковое окно два этих слова и получили на экран фотографии закованных в наручники голых теток, которых истязали плечистые мужики. А на веб-странице было написано: “Интим-товары - ошейники с шипами, плетки, бандажи. Окунитесь в мир самых смелых эротических фантазий!” Ладно я, но в каком шоке была сестренка! Все спрашивала меня, почему дяди делают больно тете”.
- Пагубная зависимость от Интернета в большинстве случаев развивается в подростковом возрасте, когда у девочки или мальчика появляется интерес к исследованию виртуального мира, к бесчисленным экспериментам, - говорит директор Психологического центра ресурсных возможностей человека, психолог Людмила ТУТЫНИНА. - Они воспринимают глобальную Сеть как гигантскую заманчивую лабораторию, которая таит в себе массу самых невероятных открытий. Для них “мусорка” - как все чаще отечественные и иностранные СМИ называют Всемирную паутину - не пахнет. Интернет необходим тинейджерам не только для получения самой разнообразной информациии, но и для сближения со сверстниками, которое возможно только в том случае, если они будут говорить на понятном друг другу языке. Вот почему запрещать подростку пользоваться Сетью категорически противопоказано. Но контролировать доступ к Интернету, ограничивать информацию, чтобы сын или дочь не стали жертвами виртуального беспредела, родители просто обязаны. Пока у ребенка еще не сформировано очевидное понимание различия между добром и злом, пока он с одинаковым “аппетитом” поглощают как полезную, так и наносящую непоправимый вред психике информацию, на страже его интересов должны стоять взрослые и мудрые люди. Другое дело, что даже ограничение должно быть разумным. Отбираете одно - предложите взамен другое. Спорт, театр, уроки игры на гитаре, велосипедные туры, курсы иностранных языков, танцы, дзюдо, плавание - вариантов масса. Как правило, попадаются в сети те дети, у которых слабо развиты социальные контакты - у них мало друзей, они не очень близки с родителями. Вот ребята и пытаются создать свой “идеальный мирок”, в котором есть все, пусть и в электронном виде. Виртуальная жизнь со временем поглощает реальную, помните слова из песенки: “...она не знает выходных и праздников, и день, и ночь сидит на “Одноклассниках”. В нашем обществе просто необходимо создать если не полицию нравов, то хотя бы какую-то общественную структуру, мозговое звено, куда входили бы деятели культуры, знаменитые спортсмены, психологи, депутаты - люди, способные продвигать идею цензуры в Интернете и добиваться дозирования виртуальной информации.

Грустно, джентльмены...

Британские исследователи опросили 443 подростков в возрасте от 14 до 17 лет. В ходе опроса выяснилось, что большинство тинейджеров приобретают знания о сексе из порнографических материалов, размещенных в Интернете. Молодежь прошлого поколения получала знания о сексуальной составляющей отношений между мужчиной и женщиной от родителей и учителей, которые старались развить в детях нравственность. Современные же подростки черпают такие знания в Интернете, что приводит к искаженному восприятию сексуальной жизни. Более того, многие из опрошенных девочек-подростков считают, что увиденное ими в Интернете нужно применять в жизни.

Как сообщает internetua.com, данные, полученные в результате опроса, были представлены в программе “Половое воспитание против порнографии”. Ведущая программы Анна Ричардсон заявляет, что кадры, которые смотрят дети, способны шокировать большинство взрослых.

На заметку

Международный союз электросвязи считает Беларусь лидером по числу пользователей Интернета среди стран СНГ. По данным Министерства связи и информатизации, на апрель прошлого года, пользователями Сети стали приблизительно 3,1 миллиона человек - 32 процента населения. Во многих странах мира уже давно введены всевозможные ограничения на доступ подростков к информации во Всемирной паутине. В США в публичных пунктах доступа к Интернету (таких, как библиотеки и школы) принудительно введены фильтры, которые ограничивают возможность пользоваться сайтами, содержащими порнографические и экстремистские материалы. В апреле 2008 года министры Европейского союза приняли решение ужесточить закон о борьбе с терроризмом. Согласно новым правилам, преступлением стало считаться любое публичное побуждение к террористической деятельности, в том числе пропаганда терроризма в Интернете. В Германии очень строго относятся к распространению порнографии посредством Сети - за это можно получить от трех месяцев до пяти лет лишения свободы, а покупателю детского порно грозит до года тюрьмы или штраф.

Мнение

Елена ШАМАЛЬ, член Постоянной комиссии Палаты представителей Национального собрания Беларуси по охране здоровья, физической культуре, делам семьи и молодежи:

Так уж исторически сложилось, что слово “цензура” редко у кого вызывает положительную реакцию. Я против запретительных мер. Внутренняя культура, взаимное доверие детей и родителей, возможность говорить со своим ребенком обо всем на свете, отвечать на интересующие подростка проблемы и разъяснять, что есть добро, а что есть зло, должны быть в семье! Не надо перекладывать родительскую ответственность на Интернет. Запреты - не лучший метод воспитания подрастающего поколения. Ребята все равно отыщут лазейку, чтобы получить интересующую их информацию. В этой проблеме копать надо глубже...

Евгений КРЫЖАНОВСКИЙ, художественный руководитель театра “Христофор”:

Как представитель пусть и старшего, но далеко не дремучего поколения, я понимаю, что с Интернетом связаны огромные возможности человечества, но как отец четырех дочерей я бы его вообще запретил. Моя тринадцатилетняя дочка часами, если не днями может просидеть у компьютера в Сети - разве это нормально? Конечно, она не залезает на порносайты, но последние и не нуждаются в приглашении: достаточно набрать в поисковике совершенно безобидные слова и тут же выскакивают картинки, мягко говоря, шокирующего содержания. Секс был и в СССР, есть он и в современной Беларуси, причем помощь Интернета в этих вопросах совсем необязательна. А уж когда речь заходит про террористические сайты, сайты самоубийц... Всемирная паутина должна помогать развивать в ребенке личность, учить его уму-разуму, а не превращать в зомбированное существо.